А.П.Маресьев воевал на Курской дуге в составе 63-го гвардейского истребительного авиационного полка, был заместителем командира экскадрильи. В августе 1943 года А. Маресьев сбил три вражеских истребителя FW-190. 24 августа 1943 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Позже отважный лётчик воевал в Прибалтике, стал штурманом полка. В июне 1944 года А. П. Маресьев стал инспектором-лётчиком Управления высших учебных заведений ВВС. За время войны он совершил 36 боевых вылетов, сбил 11 самолётов противника. В 1946 году А. П. Маресьев с почётом был уволен из состава ВВС.

  В 1952 году А. П. Маресьев окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС, в 1956 году – аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС, получил учёную степень кандидата исторических наук. С созданием Советского комитета ветеранов войны (1956) он избирался его ответственным секретарём, а в 1983 году стал первым заместителем председателя комитета. В этой должности он проработал до последнего дня своей жизни. Полковник А. П. Маресьев награждён орденами Ленина (дважды), Октябрьской Революции, Красного Знамени, Отечественной войны 1 степени, Трудового Красного Знамени (дважды), Дружбы народов, Красной Звезды, «За заслуги перед Отечеством» 3 степени, Знаком Почёта, а также орденами и медалями иностранных государств. А. П. Маресьев был почётным солдатом воинской части, почётным гражданином городов Комсомольска-на-Амуре, Камышина, Орла. Его именем названа малая планета Солнечной системы и многочисленные молодёжные патриотические клубы. Маресьев является автором книги «На Курской дуге». Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. 23 февраля 2005 года на могиле Героя открыт памятник.

  Исполнитель главной роли лётчика Мересьева (фамилия персонажа повести Б. Полевого) в фильме «Повесть о настоящем человеке» актёр Павел Кадочников в своём дневнике записал: «Впервые я с Алексеем Петровичем встретился под Звенигородом, где мы должны были снимать зимнюю натуру… Я подошёл к нему, крепче пожал руку и вдруг понял, что сильно волнуюсь. Он ещё крепче пожал мою руку и почему-то сильно смутился. Алексей, первым преодолев смущение, заговорил: “Я ведь знаю, что вас интересует больше всего… Как мне удалось преодолеть… врачебную комиссию и доказать, что я физически здоровый человек”. И вдруг неожиданно для меня Алексей Петрович мягко и свободно встал на стул и продолжал: “Я ему говорю… председателю комиссии: разве это не ноги? Разве не тренировка?” И, звонко похлопав по протезам, Маресьев спрыгнул со стула. Так в кино родилась сцена “приёмная комиссия”».

«Отец часто ездил на студию, где его обо всём расспрашивали, –рассказывал сын лётчика Виктор Маресьев. – Более того, ему даже предлагали сыграть... Мересьева! Отец отмахнулся: “Да вы что! Никогда в жизни!”. Только после его отказа назначили на эту роль Кадочникова. А про медкомиссию – всё правда. Я сам интересовался: “Пап, ты правда в Куйбышеве, когда восстанавливался в санатории, бегал и плясал?” – “Правда, сынок, и бегал, и плясал, и со стула прыгал на этой медкомиссии”. Он же в этом санатории почти со всеми медсёстрами перетанцевал, хотя ноги продолжали кровить. После медкомиссии, которая решала, годен он к полётам или нет, зашёл в ванную, снял повязки, а там – всё в крови. Долго ноги у него заживали.

Рассказывал отец и о том, как упал, как лежал долго без сознания на снегу, а очнувшись, увидел: рядом сидит медведь-шатун. Март месяц был, медведи ещё спать должны, а этот вот проснулся. «Я лежал навзничь, одна рука была под спиной, – вспоминал папа. – Я всё пытался расстегнуть молнию на меховом американском комбинезоне, чтобы достать из-под ремня наган, но никак не получалось». Медведь его не трогал, думал, что он мёртвый. А мертвечину-то они не едят. Но вдруг Маресьев дёрнулся, медведь тут же лапой замахнулся, разорвал комбинезон, но отец всё-таки успел выхватить наган: «Всю обойму в него выпустил. Зверь зарычал, поднялся и упал тоже навзничь. Хорошо, не на меня». 

Говорили, якобы отец у немцев консервы доедал. Ничего подобного! Он почти ничего не ел в лесу. Единственное, поймал ежа да ящерицу спугнул. Ящерица ему хвост оставила, он его пожевал, пожевал и выплюнул. А ежа разодрал, но съесть не смог. Так голодный и полз до деревни. Когда его нашли, из кармана достали талончики на питание…».

На премьеру картины «Повесть о настоящем человеке» Алексей Маресьев пришёл вместе с Павлом Кадочниковым. Посмотрел фильм и в задумчивом настроении отправился домой, а с Кадочниковым потом не встречался… «Дело совсем не в том, что фильм отцу не понравился, а в том, что он очень не любил вспоминать аварию: как полз по морозу в лесу, – уверен Виктор Маресьев. – Даже когда я пытался его расспрашивать о подробностях, он старался перевести разговор на другую тему. Поэтому фильм папа посмотрел всего один раз, на премьере. Его спрашивали: “Понравилось ли вам?”. А что он мог ответить? Как ему могло понравиться то, что заново пришлось всё это пережить, глядя на экран? Это всё равно когда меня спрашивают: “А вы не подскажете, каким маршрутом полз Маресьев до деревни?” Да он сам не знал, каким маршрутом. Он же был ранен. Его подбили, самолёт врезался в лес, отца выкинуло на ёлку, по веткам он сполз на снег. Снег в марте был ещё глубокий, это спасло ему жизнь. А так никто не знает, где до сих пор лежит его самолётик. В Москве есть две школы имени Маресьева – 760-я и 89-я. Они ходили, искали, эмчеэсовцы даже давали им для этого вездеходы. Ничего не нашли! Даже сейчас там непроходимые места, очень глухой лес.

Отца самого много раз звали на место, где нашли, в тот самый лес. Люди там даже тропу Маресьева сделали, ездят туда на джипах. Камень поставили со звёздочкой и памятной надписью. Но отец всегда отказывался: ”Не поеду – и всё!”.

Он не любил воспоминаний, не любил повышенного внимания к себе, которое появилось после выхода книжки и фильма. Говорил: “Воевали все! Сколько на свете таких людей, на которых Полевой не нашёлся!”. И правда, много было лётчиков, которые без ног летали. Есть даже книжка такая – “Сколько у нас Маресьевых»”. Мы награждали как-то лётчика из Тулы, Ивана Леонова, – он без правой руки летал. Отец знал о таких людях, поэтому возмущался: “Что вы из меня легенду делаете? Сумел я выжить, сумел полететь – и всё!” Он же очень совестливый от природы мужик был.

Что касается образа главного героя в фильме, то ничего против Кадочникова он не имел. Они тоже были из разных миров, поэтому и не общались. А вот Евгений Кибкало, который пел партию Мересьева в опере “Повесть о настоящем человеке“, был внешне больше похож на отца, чем Кадочников. По поводу самой оперы я согласен с Михаилом Задорновым, который рассказывал о её нелепицах. Когда отец посмотрел это “произведение” в Большом театре, не знаю, что он пережил в сам момент представления, но потом на вопрос: “Вам понравилось?” – ответил: “Хорошо сымитирован звук мотора”. Думаю, этим всё сказано. А Кадочников, хоть и не был сильно похож, смог передать напор, стремление Маресьева жить во что бы то ни стало. Таким Алексей Маресьев был всю свою жизнь. Он умер 18 мая 2001 года, не дожив до 85-летия всего два дня. Но в апреле того же года, уже чувствуя себя плохо, он всё равно вставал и ходил с палочкой. И я, да и все близкие, ощущали даже тогда в нём неуёмную тягу к жизни».