Ко Дню памяти и скорби

76 лет назад, 22 июня 1941 года  в 4 часа утра началась самая разрушительная, жестокая и кровопролитная из всех войн, когда-либо прошедших на нашей планете – Великая Отечественная война. Фашистская Германия напала на Советский Союз.

В одночасье разрушились надежды миллионов семей, были поломаны судьбы целых поколений... Память о тех грозных годах – как и не утихающая скорбь – навсегда останется в наших сердцах.

Но, несмотря на все тяготы и невзгоды, выпавшие на долю наших отцов и дедов, наших матерей, Россия устояла. На защиту своей страны поднялся весь народ. И поэтому 22 июня мы можем назвать и днём гордости. За тех, кто отдал свои жизни, чтобы эта война закончилась в мае 1945 года. Она длилась 1418 дней и ночей. СССР потерял около 27 миллионов человек.

Сегодня каждая российская семья отдаёт долг памяти и признательности всем, кто принял на себя первый удар врага, кто не дожил до светлого Дня Победы, но верил в него, принимая неравный бой с фашистами. Сегодня вся страна в унисон говорит: «Никто не забыт, ничто не забыто»! Последствия этого дня – 22 июня 1941 года – нельзя ни преуменьшить, ни смягчить. В этот День памяти и скорби мы склоняем головы перед всеми погибшими в жесткой схватке с врагом, перед поколением советских людей, принесших нам Победу и подаривших нам будущее. Мы этого никогда не забудем и не позволим забыть никому!

В Российской Федерации этот день официально отмечают с 1996 года – 8 июня 1996 года вышел указ первого президента РФ Бориса Ельцина, устанавливающий 22 июня Днём памяти и скорби. Этот день в России – не просто дата в календаре: по всей стране приспускаются государственные флаги, а телевидению и радио, а также учреждениям культуры рекомендовано не проводить никаких развлекательных программ и мероприятий…

Воскресным утром тысячи мальчиков и девочек со своими родителями вместо воскресного отдыха в страхе и ужасе бежали из своих домов. Они шли нескончаемым потоком по дорогам войны, растянувшейся на долгие годы. Сколько их было, убитых и раненых, истерзанных за годы Великой Отечественной войны!

А фашистская хроника вновь и вновь демонстрировала в своих киножурналах воскресное утро 22 июня 1941 года.

Первым кадром, восхищавшим фашистских головорезов, был кадр хроники, на котором была изображена убитая девочка с куклой, лежавшая на одной из улиц белорусского города Бреста, первым встретившего войну. Её лицо было безмятежным, косички упали в пыль дорожной мостовой, а рука, судорожно сжимала куклу, которую недавно подарили родители.

Она могла стать поэтом или писателем, музыкантом или врачом, строителем или просто мамой. Её судьба – история многих маленьких звёздочек, чей век был короток, чья жизнь погасла, не успев разгореться.

Я родом не из детства – из войны.
И потому, наверное, дороже,
Чем ты, ценю я радость тишины
И каждый новый день, что мною прожит.
Я родом не из детства – из войны.
Раз, пробираясь партизанской тропкой,
Я поняла навек, что мы должны
Быть добрыми к любой травинке робкой.
Я родом не из детства – из войны.
И, может, потому незащищённей:
Сердца фронтовиков обожжены,
А у тебя – шершавые ладони.
Я родом не из детства – из войны.
Прости меня – в том нет моей вины...

(Ю. Друнина)

Дети войны… До войны это были самые обыкновенные мальчишки и девчонки. Учились, помогали старшим, играли, бегали, прыгали, разбивали носы и коленки. Их имена знали только родные, одноклассники да друзья. Пришёл час – и они показали, каким может стать маленькое сердце, когда разгорается в нём священная любовь к Родине и ненависть к врагам.

Во время войны дети изо всех сил помогали взрослым во всех делах. Все, в том числе и дети, работали по 12 часов, а потом возвращались в холодный дом. В «буржуйку» была пущена мебель, книги, иногда удавалось добыть сломанные бочки от краски, чтобы топить ими печку. После работы ели хлеб, мороженую картошку, пили чай из морковки. Даже очистки не выбрасывали, а использовали для приготовления оладьев… Несмотря на суровую обстановку, продолжалось обучение детей. В конце октября 1941 года 60 тысяч школьников 1–4 классов приступили к занятиям в бомбоубежищах, а с 3 ноября в 103 школах Ленинграда за парты сели более 30 тысяч младших школьников.

Нередко во время урока раздавался вой сирены, возвещавшей об очередной бомбёжке или артобстреле. Ученики быстро и организованно спускались в бомбоубежище, где занятия продолжались. Учиться в жестоких условиях зимы стало подвигом. Рассказывая об этом времени, ученики 7 класса ленинградской 148 школы писали в своем коллективном дневнике: «Температура 2-3 градуса ниже нуля. Тусклый зимний свет робко пробивается сквозь единственное небольшое стекло в единственном окне. Ученики жмутся к раскрытой дверке печурки, ёжатся от холода, который резкой морозной струей рвётся из-под щелей дверей, пробегает по всему телу. Настойчивый и злой ветер гонит дым обратно, с улицы, через примитивный дымоход прямо в комнату…Глаза слезятся, читать тяжело, а писать совершенно невозможно. Мы сидим в пальто, в галошах, в перчатках и даже в шапках».

Самым тяжёлым было положение в блокадном Ленинграде, городе, окружённом со всех сторон плотным вражеским кольцом. Единственная дорога, которая соединяла его с тылом, была Дорога жизни, пролегавшая по Ладожскому озеру. Легендарные грузовики-полуторки привозили по ней в город хлеб и вывозили полуживых, истощённых людей.

Таня Савичева – ленинградская школьница, которая с начала блокады Ленинграда вела дневник в записной книжке. Детская рука, теряющая силы от голода, писала неровно, скупо. Хрупкая душа, поражённая невыносимыми страданиями, была уже не способна на живые эмоции. В этом дневнике всего 9 страниц и на шести из них даты смерти близких людей – трагические «визиты смерти» в родной дом:

«Женя умерла 28 декабря в 12.30 час утра 1941 года».
«Бабушка умерла 25 января в 3 ч. дня 1942 года».
«Лёка умер 17 марта в 5 часов утра в 1942 году».
«Дядя Вася умер 13 апреля в 2 ч. ночи 1942 года».
«Дядя Лёша – 10 мая в 4 часа дня в 1942 году».
«Мама – 13 мая в 7.30 часов утра в 1942 году».

Со смертью мамы у Тани полностью пропала надежда, она пишет: «Савичевы умерли» «Умерли все» «Осталась одна Таня».

Таню оформили в детский дом № 48, который был эвакуирован в поселок Шатки. Из всех прибывших тогда детей не удалось спасти только Таню Савичеву. Она умерла 1 июля 1944 в возрасте 14 с половиной лет. Дневник Тани Савичевой фигурировал на Нюрнбергском процессе как один из обвинительных документов против нацистских преступников.

Сколько их – исковерканных войной детских судеб? Как внезапно ворвалась война в их детство и юность…Сколько тогда бродило по огненным дорогам бездомных и обездоленных детей, изголодавшихся, потерявших родных и близких! 

В марте 1943 года в белорусской деревеньке Хатынь появилось около 300 карателей. Они согнали жителей деревни в большой сарай и подожгли. Выбегавших людей из огня встречала автоматная очередь. Кричали дети, плакали взрослые, задыхались и горели люди. Среди 149 сгоревших в Хатыни – 75 детей.

5 августа 1942 года. Варшава, столица Польши. Из Дома сирот выходит 100 детей. Впереди учитель – Януш Корчак. По приказу фашистского командования они идут по улицам Варшавы на вокзал, где их ждёт поезд, который направится в фашистский лагерь смерти – Треблинку. Дети идут, не боясь, потому что с ними идет умный и мудрый взрослый, которого они ласково называют «Старый доктор».

Поезд набирает скорость. Дети садятся вокруг Старого доктора и просят: «Расскажи нам сказку, доктор!». Он рассказывал им сказки даже тогда, когда всех их поглотила газовая камера лагеря смерти.

Навечно застыли в строю героев дети, чей взрослый подвиг в годы войны не имеет цены. За мужество, бесстрашие и проявленный героизм десятки тысяч сынов и дочерей полков, юнг и юных партизан были награждены орденами и медалями.

Много лет прошло со дня окончания Великой Отечественной войны. Уходят от нас в мир иной люди, видевшие её страшное лицо. А мы можем узнать о тех событиях только из рассказов ветеранов, из книг, художественных фильмов… Мы не должны забывать этот страшный урок истории.